Поэтические отголоски
Александр Блок

Поэтические симпатии Александра Блока на сегодняшний день основательно изучены, Лохвицкая среди них не значится. Однако сопоставление некоторых произведений двух поэтов заставляет предположить взаимную связь. При этом можно с уверенностью сказать, что Лохвицкая Блоку не подражала – она, возможно, так и не узнала о нем, к тому же, все ее стихотворения написаны раньше. Остается одно из двух: либо Блок перенимал некоторые размеры, темы и образы Лохвицкой, но не афишировал этого (вероятно вследствии общего негативного отношения к поэтессе в символистских кругах), либо между двумя поэтами существует некое мистическое родство.

 * * *

	Ты была у окна,
	И чиста и нежна,
Ты царила над шумной толпой.
	Я стоял позабыт
	И толплю сокрыт
В поклоненьи любви пред тобой.

	Мне казалось тогда,
	Что теперь и всегда
Ты без мысли смотрела вперед.
	А внизу, у окна,
	Как морская волна,
Пред тобой колыхался народ.

	Поклоненьем горда,
	Ты казалась всегда
Одинокой и властной мечтой.
	И никто не слыхал,
	Как твой голос звучал, -
Ты в молчаньи владела толпой.

	Я стоял позабыт,
	И толпою сокрыт.
Ты без мысли смотрела вперед,
	И чиста, и нежна;
	А внизу, у окна,
Вкруг меня волновался народ.

12 октября 1900 г.

Размер стихотворения в точности повторяет размер стих. «Метель»

 * * *

Я жду призыва, ищу ответа,
Немеет небо, земля в молчаньи,
За желтой нивой – далеко где-то -
На миг проснулось мое воззванье.

Из отголосков далекой речи,
С ночного неба, с полей дремотных,
Все мнятся тайны грядущей встречи,
Свиданий ясных, но мимолетных.

Я жду – и трепет объемлет новый,
Все ярче небо, молчанье глуше...
Ночную тайну разрушит слово...
Помилуй, Боже, ночные души!

На миг проснулось за нивой, где-то,
далеким эхом мое воззванье.
Все жду призыва, ищу ответа,
Но странно длится земли молчанье...

7 июля 1901 г.

Ср. размер стихотворений «Осенний закат» и др.

 * * *

	Дождешься ль вечерней порой
	Опять и желанья, и лодки,
	Весла и огня за рекой?
				Фет

Сумерки, сумерки вешние,
Хладные волны у ног,
В сердце – надежды нездешние,
Волны бегут на песок.

Отзвуки, песня далекая,
Но различить – не могу.
Плачет душа одинокая
Там, на другом берегу.

Тайна ль моя совершается,
Ты ли зовешь вдалеке?
Лодка, ныряет, качается,
Что-то бежит по реке.

В сердце – надежды нездешние,
Кто-то навстречу – бегу...
Отблески, сумерки вешние,
Клики на том берегу.
16 августа 1901 г.

Ср. стих. «Между лилий»

 РУСЬ

Ты и во сне необычайна.
Твоей одежды не коснусь.
Дремлю – и за дремотой тайна,
И в тайне – ты почиешь, Русь.

Русь, опоясана реками
И дебрями окружена,
С болотами и журавлями,
И с мутным взором колдуна,

Где разноликие народы
Из края в край, из дола в дол
Ведут ночные хороводы
Под заревом горящих сел.

Где ведуны с ворожеями
Чаруют злаки на полях
И ведьмы тешатся с чертями
В дорожных снеговых столбах.

Где буйно заметает вьюга
До крыши – утлое жилье,
И девушка на злого друга
Под снегом точит лезвее.

Где все пути и все распутья
Живой клюкой измождены,
И вихрь, свистящий в голых прутьях,
Поет преданья старины...

Так – я узнал в моей дремоте
Страны родимой нищету,
И в лоскутах ее лохмотий
Души скрываю наготу.

Тропу печальную, ночную
Я до погоста протоптал,
И там, на кладбище ночуя,
Подолгу песни распевал.

И сам не понял, не измерил,
Кому я песни посвятил,
В какого бога страстно верил,
Какую девушку любил.

Живую душу укачала,
Русь, на своих просторах ты,
И вот – она не запятнала
Первоначальной чистоты.

Дремлю – и за дремотой тайна,
И в тайне почивает Русь.
Она и в снах необычайна.
Ее одежды не коснусь.

24 сентября 1906

Ср. стих. «Спящая»,

Блоковский образ колдовской Руси коррелирует с тем, который запечатлелся в поэзии Лохвицкой:

(Ср. цикл «Русские мотивы» – т. 1;

«Под небом родины» – Т. 3)

 КЛЕОПАТРА

Открыт паноптикум печальный
Один, другой и третий год.
Толпою пьяной и нахальной
Спешим... В гробу царица ждет.

Она лежит в гробу стеклянном,
И не мертва и не жива,
А люди шепчут неустанно
О ней бесстыдные слова.

Она раскинулась лениво -
Навек забыть, навек уснуть...
Змея легко, неторопливо
Ей жалит восковую грудь...
Я сам, позорный и продажный,
С кругами синими у глаз,
Пришел взглянуть на профиль важный,
На воск, открытый напоказ...

Тебя рассматривает каждый,
Но, если б гроб твой не был пуст,
Я услыхал бы не однажды
Надменный вздох истлевших уст:

"Кадите мне. Цветы рассыпьте.
Я в незапамятных веках
Была царицею в Египте.
Теперь – я воск. Я тлен. Я прах». -

"Царица! Я пленен тобою!
Я был в Египте лишь рабом,
А ныне суждено судьбою
Мне быть поэтом и царем!

Ты видишь ли теперь из гроба,
Что Русь, как Рим, пьяна тобой?
Что я и Цезарь – будем оба
В веках равны перед судьбой?

Замолк. Смотрю. Она не слышит.
Но грудь колышется едва
И за прозрачной тканью дышит...
И слышу тихие слова:

"Тогда я исторгала грозы.
Теперь исторгну жгучей всех
У пьяного поэта – слезы,
У пьяной проститутки – смех».

16 декабря 1907 г.

Ср. стих. «Спящая»,

(из драмы «РОЗА И КРЕСТ")

 ПЕСНЯ ГАЭТАНА

Ревет ураган,
Поет океан,
Кружится снег,

Мчится мгновенный век,
Снится блаженный брег!

В темных расселинах ночи
Прялка жужжит и поет.
Пряха незримая в очи
Смотрит и судьбы прядет.

Смотрит чертой огневою
Рыцарю в очи закат,
Да над судьбой роковою
Звездные ночи горят.

Мира восторг беспредельный
Сердцу певучему дан.
В путь роковой и бесцельный
Шумный зовет океан.

Сдайся мечте невозможной,
Сбудется, что суждено.
Сердцу закон непреложный -
Радость-Страданье одно!

Путь твой грядущий – скитанье,
Шумный поет океан.
Радость, о, Радость-Страданье -
Боль неизведанных ран!

Всюду – беда и утраты,
Что тебя ждет впереди?
Ставь же свой парус косматый,
Меть свои крепкие латы
Знаком креста на груди!

Ревет ураган,
Поет океан,
Кружится снег,
Мчится мгновенный век,
Снится блаженный брег!

Предвестием «Песни Гаэтана» звучит стих. «Марш» (2)