Поэтические отголоски
Сергей Есенин

Есенин определенно унаследовал от Лохвицкой поэтизацию кратковечности, обреченности, устремленности за грань земного бытия. Тому, что с поэзией Лохвицкой «последний поэт деревни» был знаком, и что именно эта ее черта запала ему в душу, есть неоспоримые свидетельства. Так, в своей статье 1914 г. о теме войны в современной женской поэзии – «Ярославны плачут» – он вскользь упоминает Лохвицкую, говоря, что ей суждено было «золотой закатиться звездой». В частном письме того же времени он пишет: «Да, я часто завидую твоему другу … Вероятно, его боги слишком любили, что судили ему умереть молодым. Как хорошо закатиться звездой перед рассветом…» (Полное собрание сочинений. М. 1997. Т. 5. С. 175). В дальнейшем это настроение стало одним из лейтмотивов его поэзии. Интересно, что и в предсмертном стихотворении Есенина – «До свиданья, друг мой, до свиданья…» – слышится явная аллюзия к предсмертному монологу Агнесы из драмы «Бессмертная любовь».

* * *

Край любимый! Сердцу снятся
Скирды солнца в водах лонных.
Я хотел бы затеряться
В зеленях твоих стозвонных.

По меже, на переметке,
Резеда и риза кашки.
И вызванивают в четки
Ивы – кроткие монашки.

Курит облаком болото,
Гарь в небесном коромысле.
С тихой тайной для кого-то
Затаил я в сердце мысли.

Все встречаю, все приемлю,
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей ее покинуть.

1914

Ср. стих. «Я хочу умереть молодой...»

* * *

Душа грустит о небесах,
Она нездешних нив жилица.
Люблю, когда на деревах
Огонь зеленый шевелится.

То сучья золотых стволов,
Как свечи, теплятся пред тайной,
И расцветают звезды слов
На их листве первоначальной.

Понятен мне земли глагол,
Но не стряхну я муку эту,
Как отразивший в водах дол
Вдруг в небе ставшую комету.

Так кони не стряхнут хвостами
В хребты их пьющую луну…
О, если б прорасти глазами
Как эти листья, в глубину.

1919

Ср. стих. «Триолет»

* * *

Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.

Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком,
И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.

Дух бродяжий! Ты все реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст.
О моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств.

Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя? Иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.

Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.

1921

Ср. стих. «Я хочу умереть молодой...»

* * *

До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, –
В этой жизни умереть не ново,
Но и жить, конечно, не новей.

27 декабря 1925 г.

Ср. слова Агнесы: «Я умираю. Друг мой, до свиданья...» в ее предсмертном монологе (5-й акт драмы «Бессмертная любовь»)